Американы, как всегда, в своём гегемон-репертуаре...

Ну, она оттуда далеко ушла. "Маджинчадж" - это в крови. (Жаль только, что в угоду рифме неправильно произносится имя.)

А русофобство из каких ген??? Были, видимо, какие-то. Дремали до поры, до времени...

Логика железная.

Спасите эти шоу: 14 висящих на волоске шоу, которые, как надеются наши пользователи, выживут

Intelligence (CBS)
"Это - такое потрясающее шоу, которое стало ещё лучше, как только двинулось вперёд". - frodo17

10 мая 2014 года
by Andy Swift

  CBS отменяет "The Crazy Ones", "Intelligence", "Friends With Better Lives" и ещё два сериала

   CBS в субботу отменила пять из своих новых сериалов, включая рекламную сатиру "The Crazy Ones" и ситком-новичок "Friends With Better Lives".

   Также на телеэкраны не вернутся "Bad Teacher" Эри Грейнора, "Intelligence" Джоша Холлоуэя – премьеру которого в январе посмотрело 20.8 миллионов телезрителей – и "Hostages" Дилана МакДермотта.

   В чуть более вдохновляющей новости: CBS действительно продлила "Mentalist" на седьмой сезон.

@MargHelgen
# Огромная благодарность всем фанатам #intelligenceCBS! Вашу преданность все мы чувствовали до глубины души. Это фото было сделано в День первый. 😘

Это - круто!

@SheenaMetal

@MargHelgen

10 мая 2014 года
By: Charles Giuliano

   Обладательница премии Эмми Марг Хельгенбергер на сцене Баррингтона
   Диалог с режиссёром Кристофером Иннвэром

Марг Хельгенбергер и Кристофер Иннвэр встречаются с прессой. Фото Ч.Джулиано

   21 мая Barrington Stage Company открывает свой сезон с напряжённой и вдумчивой драмой The Other Place.

   10 января 2013 года в обзоре в "Нью-Йорк Таймс" Чарльз Ишервуд написал: “Когда Вы смотрите "Другое место", хитроумную и сильнодействующую драму Шара Уайта, открывшуюся в четверг вечером на Бродвее в Театре Сэмюэля Дж. Фридмана, Вам может время от времени показаться, что Ваш ум играет с Вами злую шутку. Факты, которые кажутся твёрдо установленными в одной сцене, спустя несколько сцен растворяются в дым, оставляя Вас с нерешительным зудом нажать на паузу, чтобы разобраться в ситуации, или, возможно, отмотать назад. Или и то, и другое”.

   Встречаясь с прессой, режиссёр Кристофер Иннвэр и ведущая актриса Марг Хельгенбергер предприняли большие усилия, чтобы не выдать ни одной из перипетий напряжённого и неожиданного сюжета.

   И это привело к несколько скованной и трудной пресс-конференции. А ещё отразило невозмутимость и сдержанность Хельгенбергер, которая в течение 12 лет работы на "CSI" - самом успешном шоу на телевидении, была одной из самых высокооплачиваемых и узнаваемых актрис Америки.

   И хотя "CSI" продолжает оставаться на вершине с теперь его уже 15-м сезоном, она ушла оттуда три года назад, чтобы попробовать другие возможности и проводить больше времени дома в Лос-Анджелесе вместе с сыном. Она разведена после почти 23-х лет брака. А ещё было желание вернуться к своим театральны корням. Её роль в этом спектакле - первое такое предприятие, начиная с ухода из "CSI", хотя она отклонила другие возможности. Она заявила, что этот персонаж - самый сложный в её карьере - был предложением, от которого она не могла отказаться.

   В этом году она начала новый сериал "Intelligence", который не получил дальнейшего продолжения.

   Кристофер Иннвэр: Этот спектакль о потере. Семейная ситуация с очень влиятельной женщиной, которая сильна в своей работе в профессии, где, главным образом, доминируют мужчины. Она на вершине своей профессии и страдает от потерь. Речь идёт о её семейных отношениях и о том, что она потеряла. В конце спектакля происходит обретение. Через её семью и повторные встречи лицом к лицу с призраками в её жизни она в состоянии найти свой жизненный якорь снова. В постановке очень много образов воды. Ведя разговор с художником по декорациям Брайаном Пратером, мы продолжали говорить о неуправляемости и затерянности в море. Что там нет для неё никакого якоря.

   Она заканчивает на Кейп-Коде, с трёх сторон окружённая водой. Она заканчивает тем, что быть найденной.

   Мне действительно не хотелось бы рассказывать большего, потому что это испортит вам впечатление, когда вы придёте посмотреть спектакль.

   Марг Хельгенбергер: Всё это было так хорошо сказано, что я даже не знаю, как развивать эту тему дальше. Роль, которую я играю - Джулианы Смиттон - могла бы подпадать под категорию "tour de force" - проявление мастерства. Когда Вы получаете возможность играть роль, столь сложную, как эта женщина, то как актрисе, почему бы Вам не ухватиться за этот  шанс.

   Я была доступна. (Её голос повысился, решительно подразумевая иронию.) Я была знакома с творчеством драматурга. И очень заинтересовалась его "Аннапурной" (Annapurna). Кто-то предложил её мне. После моей работы на "CSI" я хотела сыграть в спектакле. Но пьеса была уже занята кем-то, кто хотел поставить её в Лос-Анджелесе. Теперь эта постановка идёт в Нью-Йорке.

   Я никогда не слышала о Шаре Уайте прежде. На самом деле я, конечно, знала, что The Other Place шла на Бродвее. Я думаю, в то же самое время, когда я познакомилась с "Аннапурной". Поэтому, когда пьеса пришла ко мне в феврале или марте, я торопилась её прочитать, потому что он так талантлив. Когда я прочитала её и начала предлагать прочитать другим людям, реакция у всех была одинаковой. "Ничего себе". (мягкий смех). По множеству причин. Она - очень высоко-, высокоинтеллектуальная женщина. До чрезмерности. Она гораздо умнее, чем большинство. Она - женщина в профессии, где доминируют мужчины. Она должна быть более сильной и более жёсткой, чтобы самоутвердиться. Из-за её интеллекта она очень нетерпелива со всеми. Она немного отключилась от своей эмоциональной стороны. И из-за этого кое-что происходит, но я не собираюсь выдавать секретов. Семейная ситуация, которая была для неё довольно разрушительной и драматичной.

   Для того, чтобы продолжать жить ей пришлось похоронить эти чувства очень, очень глубоко. Отсюда вся её разносторонняя натура выходит наружу странными способами. Непредсказуемыми путями. Это - вероятно, самая сложная роль, которую я играла. (нервный смех) Интересно играть такую сложную роль моего возраста тогда, когда ты моложе. Потому что у тебя нет сил прийти в норму. Сейчас - середина недели в процессе репетиции, и я уже похожу на дерьмо, а ведь впереди ещё три дня.

   Вопрос: Вы - единственная актриса?

   КИ: Нет, там ещё три актёра (Катя Кэмбелл, женщина, Адам Доншик, мужчина, и Брент Лэнгдон, Иен.) Я ставил спектакль по пьесе Шара Уайта "Снежные гуси" (The Snow Geese) на Манхэттене. Джули (Анн Бойд, художественный руководитель) говорила об этом театре, открытом для меня, как для режиссёра-постановщика. Все мы читали пьесу и думали, что она была фантастической. Мы приступили к кастингу в Нью-Йорке. Наш ассистент режиссера Пэт МакКоркл сказала, что Марг Хельгенбергер хочет вернуться в театр. (Недоверчиво) O, мой бог, мы подумали, что она была бы идеальна. (Марг смеётся) Все мы посмотрели друг на друга, вот это да, она была бы идеальна. Мы переговорили по скайпу. Потом я отправился в Лос-Анджелес, и мы разговаривали уже там. Да, эта героиня - блестящая, умная, забавная, сексуальная - обладает всеми её [Марг] сторонами. На вершине её профессии, и все мы как раз были большими её фанатами.

   MХ: Бог ты мой, Крис. (смех)

   КИ: Абсолютно. То, как мы разговаривали об этом спектакле, заставило меня почувствовать, что мы могли бы помочь друг другу и вдохнуть в эту пьесу жизнь. Марг была взволнована своим участием.

   MХ: Да. Именно так. Ты послал мне по электронной почте интервью, в котором Шар рассказывал о происхождении этой пьесы. Его отец - учёный и его брат или свояк тоже учёный. Он просто хотел поставить в тупик кого-то, у кого, казалось, всегда был ответ на всё. Что-то (акцентирует визуально) необъяснимое. То, что идёт из сердца.

   КИ: Что происходит с кем-то, у которого всю жизнь были ответы на все вопросы. Что происходит с ними, когда ответов начинает не находиться? Как это на них отражается? Это метафора того, как быть потерянным в море. Впервые не зная, где Вы находитесь, и в каком направлении двигаться. Это - вызов.

   МХ: Точно.

   Чарльз Джулиано: Проводя исследование для этого интервью, я был удивлён глубиной Вашего резюме, включая кино и телевидение. Кроме того, я был заинтригован, что в самом начале Вы занимались обвалкой мяса на скотобойне Вашего отца. Это, похоже, предвещало "CSI". Мне интересно, как происходит развитие художника.

   MХ: Да. Я делала это.

   ЧДж: Мне также интересна эволюция Криса от исполнителя главной роли и актёра к нынешнему режиссёру. Т.е., вопрос в том, как проходило Ваше развитие как художников. Почему, например, Вы решили выйти из центра внимания национального кино и телевидения, чтобы приехать в небольшой, региональный театр и здесь сыграть в спектакле? Как Вы, ребята, выживаете как художники, занимаясь этими видами вещей?

   MХ: Я хотела играть в спектакле очень, очень долгое время. Просто по разным причинам это никак не получалось. Из-за "CSI" я была связана по рукам и ногам в течение двенадцати лет, а перерыв составлял только два месяца. На спектакли времени бы никак не хватило. Кроме того, в Лос-Анджелесе у меня подрастал сын. Так что, мне действительно просто не хотелось быть вдали. Но, как уже было сказано, с того момента, как я в декабре 2011 года оставила шоу, я только и делала, что встречалась с продюсерами в Нью-Йорке. Конечно, в Лос-Анджелесе и ещё в Чикаго. Я выражала свой интерес к этому. (театру) Они все стремились встретиться со мной. Они говорили и повторяли, давайте найдём что-нибудь, давайте найдём что-нибудь. (раздражённый вздох и самоирония) Несколько вещей появилось, но ничего такого, чтобы мне реально захотелось сделать. Так что, я не знаю, было ли это так и надо. Это была одна из тех ролей, которую я действительно не могла упустить. Это было так удивительно. Удивительно. Я чувствовала, если не теперь, то когда? Я чувствовала, как только я сделаю это, я буду так гордиться собой. (мягкий смех облегчения, потом взрыв хохота)

   КИ: Ты будешь гордиться.

   МХ: Я не знаю, ответила ли я на Ваш вопрос должным образом. Но я нахожусь ещё в одном сериале и всё ещё жду решения по его поводу.

   ЧДж: Он возобновлён на следующий год?

   МХ: Нет ещё. Он в подвешенном состоянии, как они говорят.

   (В сериале "Intelligence" она - Лилиан Странд, глава сверхсекретного американского правительственного учреждения, отвечающего за кибербезопасность. Её миссия: контролировать супершпиона Гэбриэла Вона (в исполнении звезды "Лост" Джоша Холлоуэя), которому в мозг имплантировали нанокомпьтерный чип. Как физическое воплощение всего правильного и неправильного, когда дело доходит до ультрасовременных технологий, Вон способен к умственному проникновению во вражеские цитадели. Но ещё он находится в постоянной опасности, потому что может быть взломан или заражён компьютерными вирусами. Странд должна так или иначе защищать и контролировать его.)

   На следующей неделе сети объявят своё решение, так что, я узнаю достаточно скоро.

   ЧДж: Крис, у Вас есть ответ на Вашу часть вопроса?

   КИ: Конечно. Я почти 30 лет был актёром. Несколько лет назад я понял для себя, что устал от этого. Я хотел новых задач. Стать преподавателем, режиссёром или что-то вроде этого. Так что, лет пять назад я начал ставить здесь некоторые вещи. Я поставил две одноактные пьесы, которые написал Марк Сен-Жермен: Call Your Brother at Home и Period Piece. Это было первой вещью. Я действительно наслаждался дополнительной ответственностью. Ты встречаешься с художниками. Ты отвечаешь за всё это. Не говоря уже о представлениях и интерпретациях. Мне нравились эти новые вызовы. Потом я сделал пару из "10x10" и Whipping Man. Два года назад я поставил полный спектакль. Кларк Петерс в пьесе Мэтью Лопеса. Это был великолепный актёрский состав.

   Я только что поставил спектакль в Нью-Йорке и готов снова поставить "10x10". Я снял небольшое кино в Монтане, а затем вернулся сюда, чтобы заняться этим. Приятно иметь возможность перемещаться туда-сюда. Я хотел бы и дальше заниматься режиссурой. Я так долго был актёром. Посмотрим.

   ЧДж: На прошлой неделе я встретился с Джулианн Бойд, чтобы обсудить предстоящий сезон. Во время этого диалога она заявила, что не смотрит телевизор. Так что, она не знала, кто Вы такая. Я думаю, всё, что было - это общение по скайпу и записи, посланные Вашим агентом. Основываясь на этом, она сказала: “Да, она - правильный человек”. Когда мы встретились, она только что посетила первую репетицию. Читку пьесы. Она сказала, что никогда не была так поражена первой репетицией и тем, что Вы вложили в роль. Так что, она была очень взволнована этой постановкой.

   МХ: Было так мило с её стороны передать это. (взрыв смеха со СМИ и присоединившимся коллективом Баррингтона)

   КИ: Да. Она сказала это мне. О, мой бог. Я пародирую Джули. О, мой бог. (смех) Она была так взволнована той нашей читкой.

   ЧДж: Насколько хорошо прошла вторая репетиция? (Марг смеётся)

   МХ: Точно также, некоторые сцены легче, чем другие.

   КИ: Это было прекрасное первое чтение, которое становилось всё роскошнее и роскошнее.

   МХ: Это - роль, с которой я обнаруживаю взаимосвязь. Когда Ваше сердце трогает таким образом, Вы восклицаете: "Вот это да!" Это - действительно особенная вещь.

   Ларри Мюррей: Готовясь к "CSI", насколько я понимаю, Вы посещали вскрытия. Что согласуется с работой обвальщицы мяса у Вашего отца. Я могу представить Вас в лаборатории биологии средней школы, кромсающей вдоль и поперёк лягушку, в то время как футболисты падают в обморок. Интересно, есть ли в этой роли часть того аналитического, научного, судебного подхода?

   МХ: Мне всегда нравилась наука. Будучи подростком, в средней школе я брала много научных дисциплин, потому что хотела стать медсестрой. Я не пошла по этой стезе. Я поменяла мнение и заразилась микробом: актёрства и постановок школьных спектаклей.

   Я посетила офис коронера в Лас-Вегасе, где проходит действие "CSI". Это не для брезгливых. Я выдержала это и видела несколько вскрытий. Коронер поставил мне +. (смех) Подобные ситуации тяжелы на множестве уровней. Главное состоит в том, чтобы продолжать задавать вопросы, и это - то, что я делала. Он сказал: “Были здесь и здоровенные полицейские, и детективы, и (звук падающего в обморок тела) они как раз не могут справиться с этим”.

   Да, так же, как в актёрской работе. Вы продолжаете задавать вопросы о том, кто этот персонаж, и я могу задавать вопросы об этом персонаже, пока не закончу играть спектакли. Это так роскошно написано. Я уверена, что вопросы придут ко мне и после спектаклей, и я буду хлопать себя по лбу: "Господи, почему я не подумала об этом прежде? Это - дилемма актёра. Это - хорошо написано. Зачастую в написанном нет многомерности. Обычно ты рад, когда материал готов, и "кино уже в коробке". Но данный случай вообще не имеет с этим ничего общего.

   Питер Бергман: У Вас способная к трансформации улыбка. Прочитав пьесу и посмотрев её на Бродвее, мне интересно, есть ли здесь для Вас место, чтобы выразить самоё себя? В чём для Вас самая трудная и проблематичная часть роли?

   МХ: Вы играете роль, но она интерпретируется через то, кто Вы. Героиня действительно проходит через настоящие трансформации. Мы репетировали заключительную сцену сегодня фактически, ладно, я не хочу выдавать слишком многого, но да, Вы увидите все её различные стороны. Эта улыбка будет показана в некоторый момент.

   КИ: Я сказал сегодня, что касается тебя, то так приятно видеть, что ты улыбаешься. В большой части пьесы происходят совсем другие вещи.

   MХ: У неё точно также всё одно к одному.

   ПБ: Самая трудная часть роли? 

   МХ: Трансформации, которые она должна сделать. Диалоги - ещё одна вещь. (смех) Но я думаю, что всё же трансформации - самая трудная часть. Но это ещё и самая интересная часть. Как только я принимаю реплику, я оказываюсь там. Когда Вы чувствуете свою компетенцию, Вы можете запросто играть с этим.

   Разыгрываться с другими актёрами, что может быть замечательней. Я попыталась, по крайней мере, выучить монологи до того, как приехала сюда. Я не была так обеспокоена сценами с другими актёрами, потому что знала, что могу подпитываться от них.

   ПБ: Какой длины монологи?

   MХ: Я не знаю.

   СИ: Вы говорите о докторских презентациях? 

   ПБ: Да.

   МХ: О, потому что репетиции продолжаются.

   КИ: Процесс идёт, ну, в общем, мы исходим из 30 страниц. Но есть целые куски сцен на пять страниц посреди этого. Но она к тому же должна держать это движение реальности, поскольку есть другие сцены, которые прерывают его. В конце спектакля Вы будете восклицать: "О, о, теперь я хочу знать. Я хочу видеть те предшествующие сцены снова". Поскольку в конце Вы получаете раскрытие.

   ПБ: Это - хорошо, чтобы зрители вернулись во второй раз.

   ЛМ: Вы обсуждали пьесу с драматургом?

   КИ: Было несколько писем по электронной почте туда-сюда.

   ЛМ: Вы остаетесь верны первоначальным намерениям или есть некоторые изменения? Каковы Ваши намерения?

   КИ: Чтобы сделать это настолько хорошо, как я смогу. (Марг смеётся) Она сбивает с толку. Я прочитал пьесу несколько раз, и у меня было много вопросов к Шару. Есть скачки во времени и есть сцены, в которых Вы не уверены, когда или где они имеют место. Вот почему я говорю, что есть люди, которые захотят посмотреть спектакль во второй раз. Мой подход к любой постановке, мы говорим о дизайне и всё такое, мой подход - это актёр, отношения - вот, с чего я начинаю. Каковы тонкости этих отношений и подводные камни, подстерегающие людей в этих отношениях? Чего они хотят? Чего недостает в их жизни? Зачастую речь в любой хорошей пьесе идёт о любви и о проверке. Герои обычно пытаются выставить себя в лучшем свете. Я начинаю со взгляда на то, кто эти люди. Что касается этой пьесы, то тут проблема совершенно другая. Мы установили это довольно быстро, потому что я чувствовал, что это поможет актёрам примерно знать, на чём они в той или иной сцене стоят. Потому что здесь так много скачков во времени туда-сюда. Так что, Вы должны иметь твёрдую почву под ногами.

   MХ: Я рада, что мы это сделали.

   ЛМ: С изменениями во времени будет разное освещение?

   КИ: Вероятно. Мы говорили об этом.

   ЧДж: Вы говорите о том, что проработали  на "CSI" в течение 12 лет с двухмесячными перерывами. Это создаёт непрерывность и финансовую безопасность. Это - большой кусок не только Вашей жизни, но и аудитории. Нам нравится думать, что мы знаем о том, кто Вы. В нынешнем сериале "Intelligence" наша реакция на Вашу героиню основана на нашем давнишнем восприятии того, кто Вы. Какой аспект того, что мы знаем о Вас, очевиден в этом новом персонаже? Для актёра это кажется благословением и проклятием. С одной стороны иметь такую долгосрочную занятость и безопасность, но, как актёру, быть запертым в эту роль и персону в умах зрителей. Как Вы выходите из-под этого гнёта?

   МХ: Да, я знала об этом. Это происходит с любым актёром в длительном и успешном сериале. То шоу по-прежнему успешно. Это - шоу номер один в мире. Оно входит скоро в свой 15-й сезон. Я знаю, что люди часто могут видеть Вас только в определённом качестве. Вы становитесь слишком идентифицируемыми. Я знаю обо всём этом. Когда я ушла, то не потому, что была недовольна. Поскольку Вы сами сказали, что это была довольно прибыльная работа.

   КИ: Ты покупаешь мне ужин.

   MХ: (смех) Каждый вечер. Когда я уходила, я знала, что в шоу по-прежнему оставалось много жизни. Я знала, что, если не разорву эти связи теперь, когда во мне ещё есть энергия и энтузиазм, желание переключиться... то пришло самое время, чтобы сделать это. Это было очень нелегко сделать. Самая трудная часть - просто попрощаться со всеми.

   ЧДж: Тогда почему Вы согласились на новый сериал?

   МХ: Это - хороший вопрос. Мне нравится роль. Мне нравится парень, который создал это шоу. Мне нравится работать. Оно снималось в Лос-Анджелесе и обладало множеством преимуществ.

   Театр - вот истинно актёрская среда. Кино имеет тенденцию быть больше режиссёрской средой, а телевидение - среда сценаристов. Как только же поднимается занавес, это - игровая площадка актёра, и мы полностью контролируем то, что происходит на этой сцене. Желание вернуться на сцену было импульсом для всех этих вещей. Быть перед живой аудиторией. Тщательный репетиционный процесс. Новое представление каждый вечер. Это - крайне насыщенная работа по сравнению с кино и ТВ. Крайне насыщенная, поскольку Вы пытаетесь воплотить роль.

   ЧДж: Приезд сюда в Беркширы, где имеются четыре сильных театральных компании, является одобрением важности регионального театра в Америке. Я уверен, что Вы довольно часто ходите в театр в Лос-Анджелесе...

   МХ: Хожу.

   ЧДж: Интересно, что премия "Тони" за региональный театр в этом году отошла в нью-йоркскую компанию.

   МХ: Вот как? Это - несправедливо.

   ЧДж: Вы можете прокомментировать важность и живучесть театра в Америке и в особенности театра в Калифорнии, где Вы живёте. Есть ли альтернатива Нью-Йорку?

   МХ: Каждый раз, когда я хожу в театр в Лос-Анджелесе, будь то Taper или Geffen... есть также множество шоу, которые приезжают туда из Нью-Йорка. Есть театр Кирка Дугласа. В Лос-Анджелесе столько театров...

   КИ: Там есть Cort Theatre, Skylight Theatre. (Старый Глобус в Сан-Диего)

   МХ: Там так много театров, а я хожу в немногие. Много - очевидно потому, что в Лос-Анджелесе много актёров. Причина, по которой многие из этих пьес могут быть поставлены здесь, в том, что актёры чувствуют потребность работать с хорошим материалом.

   ЧДж: Вы заинтересованы работой в Лос-Анджелесском театре?

   МХ: Ну, конечно. Конечно. Было бы хорошо переместить эту постановку туда.

   

               

26 мая 2014 года
by Rachel

   С Днем Рождения, Элизабет Арнуа!

26 мая актриса "CSI: Место преступления" Элизабет Арнуа (Морган Броуди) празднует свой ​​день рождения. Она родилась в этот день в 1979 году.

29 мая 2014 года
By Jeffrey Borak

Ум "Другого места" - атмосфера хитрая

   ПИТСФИЛД - Джулиана Смиттон, центральный персонаж "Другого места" Шара Уайта, женщина, у которой, казалось бы, было всё.

   В воплощении Марг Хельгенбергер в основательно сработанной постановке "Другое место", даваемой на близкой сцене Сен-Жермена в Barrington Stage Company, она кажется поначалу решительно человеком во власти; твёрдая, уверенная в себе, хладнокровная, с завуалированным сарказмом, который она использует с точностью ведущего хирурга - талант, который она развила, чтобы помочь себе выжить в мире "старых однокашников", - говорит она; окружении, в котором к женщинам не относятся серьёзно.

   "Несмотря на всё, что случилось, - рассказывает нам успешная 52-летняя невропатолог-исследователь, - когда я добавляю на баланс своей жизни числа, я говорю, что я счастлива".

   А случилось то, что её жизнь находится в состоянии кризиса. Она пытается залатать брешь в своих отношениях с дочерью Лорел, которая исчезла ещё подростком, а теперь необъяснимо и нежданно-негаданно вновь возникла в жизни Джулианы - уже мать двух девочек и замужем за человеком, старше её на 15 лет, у которого была довольно пёстрая история с Джулианой и её мужем-онкологом Иеном (Брент Лэнгдон). Помимо этого, Иен собирается разводиться с нею. К ещё большей тревоге, когда Джулиана выступает перед "старыми однокашниками" на съезде врачей, проводимом на гольф-курорте в Сент-Томасе на Виргинских островах - рекламируя им захватывающую белковую терапию, которую она разработала и имеет на неё патент, и которая обещает стать качественным прорывом в лечении слабоумия и болезни Альцгеймера - она отвлечена видом молодой женщины в жёлтом бикини, которая проскальзывает в кресло в аудитории только лишь для того, чтобы несколько минут спустя просто исчезнуть так же загадочно, как и появилась.

   Эпизод, как Джулиана называет это. Первый звонок; сигнал, что что-то воздействует на её мозг. Она убеждена, что это - опухоль головного мозга. Но Иен и доктор (Катя Кэмпбелл в наименее убедительной из трёх ролей, что она играет здесь), к которой он приводит её, подозревают, что здесь происходит что-то ещё.

n

   Во множестве вариантов, "Другое место" - это игра памяти. Речь идёт о воспоминаниях, которые формируют нашу жизнь; воспоминаниях, что на фоне некоторой боли и дискомфорта предлагают облегчение и безопасность, когда "Чрезмерен мир для нас..." Это о динамике разума и путях, по которым он реструктурирует, пересматривает действительность, воссоздавая настоящее и будущее, что удовлетворяли бы потребность в резолюции, окончательности, без которых мы сталкиваемся с пустотой, областью неуверенности, которая беспокоит и расстраивает.

   "Другое Место" - это игра памяти буквально, в том смысле, что это структурное ядро представляет собой повествование - историю Джулианы, оглядывающаяся назад на трудно прожитые годы. Ясное, чёткое, вполне упорядоченное повествование Джулианы совершает прыжки во времени, поскольку одно воспоминание запускает другое, выдвигая её вперёд, мучительно возвращая назад или уводя в сторону. Время и перспективное изменение, и в гениальном повороте тонкости и ловкости рук точка зрения тоже имеет здесь место.

n

   Изобретательно разработанное название пьесы имеет смысл на нескольких уровнях. Буквально, эту фразу использует Джулиана, отнеся её к дому своей семьи в Кейп-Коде, в который она возвращается к концу спектакля, и где она, наконец, сталкивается лицом к лицу со своими демонами и правдой её ситуации.

   Хельгенбергер выдаёт дерзкую, храбрую, тщательно выверенную авторскую работу, которая ясно прослеживает путь этой яркой, умной, неординарной женщины, занимая все 80 минут безантрактного спектакля до такой степени, что она сохраняет импульс пьесы Уйта, даже когда сам Уайт этого не делает.

   В умело отмодулированном представлении Лэнгдон идёт наравне шаг за шагом как Иен, который окажется преданным Джулиане таким образом, который выйдет за рамки ожиданий, что имеются у нас на основе замечаний Джулианы.

n

   Действительно, по сути своей, "Другое место" - это история любви: муж-жена, дети-родители - и что происходит, когда наша любовь сжата до предела, если не за её пределы. Это об обязательствах, которые мы берём на себя от имени любви, ответственности, которую мы принимаем на себя. Это о стратегиях, которые мы разрабатываем, чтобы пережить предательство и потери, и о том, как глубоко в другое место нам приходится иногда отправляться, чтобы выйти целыми с другой стороны.

30 мая 2014 года
By Mandi Bierly

   До “Черепа и костей” “CSI” был единственным сериалом, который рассматривал Джон Малкович

   В активе Джона Малковича присутствовали телевизионные фильмы и мини-сериал, но премьера “Черепа и костей” (Crossbones), состоявшаяся 30 мая на канале NBC, отмечает его первую постоянную роль в сериале. Как рассказал радио Entertainment Weekly сам Малкович, исполняющий главную роль пирата Чёрная Борода в драме от создателя “Лютера” Нила Кросса, к нему лишь однажды обращались с предложением сыграть главную роль в ещё одном шоу: “CSI”, когда Уильям Петерсен оставлял “procedural”-драму CBS. “Я разговаривал с Билли. Я разговаривал с Гэри Синизом, который тоже мой старинный друг и работал над другим “CSI”. Разговор из разряда, что это было, что это значит, что была бы за жизнь и т.д.”, - говорит он.

   В конце концов, он не смог себе представить, как на девять месяцев в году потерять свободу работы над другими проектами. “Я действительно должен был думать об этом, потому что у меня в работе было две оперы, я всё ещё постоянно ставил пьесы, работал над кое-какими небольшими фильмами, которые были мне интересны - я имею в виду, которые, ладно, никто не видел, и мне за них не платили, и т.д. и т.п., но мне это было интересно. Я не знал, видел ли я себя в работе над этим [“CSI”]. И и Билли, и Гэри не думали, что видели меня в этом, но, давай, вперёд, если ты хочешь”, - добавляет он со смехом.

   Что изменилось? Ни один из сценариев фильмов, которые он читал, не был лучше, чем “Череп и кости”, который, по его мнению, был “гиперэзотерическим для сетевого телевещания — хотя, не то, что бы я много знаю о сетевом телевещании, потому что я не знаю”. То немногое на ТВ, для просмотра которого Малкович действительно находит время, могло бы Вас удивить: “Мне нравится мой “Проект Подиум” (Project Runway)”, - рассказывает он ведущему News&Notes  Марио Корреа. Он пристрастился к “Настоящему детективу” (True Detective), который, по его мнению, захватывающ на каждом уровне. Он рассмотрел бы идею сыграть главную роль в сезоне 2? “О, я бы с удовольствием. Я не думаю, что мне поступит предложение, но я, конечно бы, с удовольствием сделал это”, - говорит он.

   Другие забавные моменты: он видел только “часть” “Игры престолов” (Game of Thrones). Ему очень понравился первый сезон  “Убийства” (The Killing), и он не знал, что можно найти другие на Netflix. Ему нравится “Мост” (The Bridge) канала FX, и он всегда хочет смотреть “Подпольную империю” (Boardwalk Empire), потому что он наслаждается Стивом Бушеми.

BERKSHIRE ON STAGE and SCREEN
26 мая 2014 года
burnsandmurray

    “Другое место” - тревожный театр, приковывающий к себе на 90 минут

   Марг Хельгенбергер ведёт нас в "Другое место" (The Other Place) Barrington Stage Company
   Театральная рецензия Гейл М. Бернс и Ларри Мюррея

   Гейл М. Бернс: "Другое место" - тревожный театр, приковывающий к себе на 90 минут, сложная мистерия, в которой мы пытаемся собрать воедино то, что происходит с выдающимся учёным Джулианой Смиттон (Марг Хельгенбергер) и почему.

   Ларри Мюррей: По мере того, как разворачивается сюжет, наш ум вступает в гонку за постижением происходящего. Но только лишь в заключительном монологе мы действительно, что называется, вступаем в борьбу, и последние десять минут - столь мощные, что полностью превосходят все наши ожидания. Когда я вышел из театра, я почувствовал, что мир изменился.

   Гейл: Как в карте к поискам сокровищ, в программке для "Другого места" – что открывает 20-й Сезон Barrington Stage – режиссёр Кристофер Иннвэр предлагает ключ, чтобы открыть эту шкатулку с секретом, когда он цитирует драматурга Шара Уайта:

   "Особенностью очень умных людей в моей жизни было то, что, по их мнению, их совершеннейший интеллект сможет удержать их от всякого рода зла. Это - красивая, но всё же очень уязвимая форма высокомерия … [Джулиана] - по всяким меркам, одна из самых умных людей на земле: остроумная, проницательная, сексуальная, агрессивная и самоуверенная. И всё же, именно потому что столь многое в ней зависит от оценки её замечательного ума, она существует ещё и в ужасном состоянии уязвимости. Заберите её ум - даже небольшую его часть – и что у неё остаётся в запасе?"

   Ещё это пьеса о потере, и о том, как мы справляемся с нею. Иннвэр заявляет в своём Режиссёрском примечании, что он воспринимает эту ансамблевую пьесу как семейную: "Что происходит, когда одного из участников срывает с якоря, и он теряется в море? Только признав, что мы потерялись, мы можем найтись и, если повезёт, сможем открыть для себя и те части нас, что, как мы думали, были потеряны навсегда, и то, насколько безопасно добраться домой".

   Ларри: Во многих отношениях звёзды выстроились так, чтобы подарить нам этот спектакль в Беркширах. Премьера каждого сезона, похоже, даёт нам пищу для размышления.

   Гейл: "Другое Место" (2010 г.) ЗАКРЫЛОСЬ в Нью-Йорке всего год назад после успешных и отмеченных наградами показов как на Бродвее, так и за его пределами. Джулианн Бойд оперативно ухватилась за региональные права, должно быть, не только потому, что это - блестящая сочинение драматурга на подъёме, но ещё и потому, что оно представляет собой такую захватывающую проблему для актрисы где-то за 50 в главной роли. Не существовало никаких сомнений, что BSC сможет привлечь на роль звезду с узнаваемым именем.

   Ларри: И им это удалось! Замечательная Марг Хельгенбергер играет главную роль, она находится на сцене каждую минуту от начала и до конца, отчего её выступление становится марафоном. В момент, когда она играет уверенного в себе и успешного учёного, рекламирующего новое чудодейственное лекарство, которое было создано на основе её исследований, её героиня начинает давать сбой. Во время её разговора с коллегами-медиками на конференции на острове Сент-Томас с ней происходит то, что она называет "эпизодом". Внезапно в аудитории она видит девушку в жёлтом бикини и фиксируется на ней. (На протяжении всего спектакля там присутствуют прекрасные водные образы, прислушайтесь к ним.)

   Гейл: Для неё это - первый крупный признак того, что что-то не так, и она предполагает, что это - рак мозга, "безопасное" для неё предположение, поскольку её муж Иен (Брент Лэнгдон) - один из ведущих онкологов в Бостоне. Но никакой опухоли не обнаружено. Вместо этого Иен принимает меры, чтобы она встретилась с его коллегой, доктором Синди Теллер (Катя Кэмпбелл), нейробиологом.

   Ларри: Те из нас, кто разделяют хрупкое высокомерие интеллекта Джулианы, часто самыми последними узнают то, что происходит с нами. Она знает, что что-то с ней не совсем правильно, но потом впадает в отрицание, другие же видят в этом что-то вроде паранойи или навязчивой идеи.

   Гейл: Поскольку большую часть в начале пьесы Уайт рассказывает через глаза Джулианы, мы понимаем, насколько реально она воспринимает переживаемое ею, не осознавая или будучи неспособной признать, что то, что мы называем "реальностью" - всего лишь один режим, в котором функционирует наш мозг.

   Ларри: По мере развития пьесы Джулиана от умной и сильной женщины, которой я восхитился, изменяется до вздорного, приводящего в замешательство, сосредоточенного только на себе оппонента. Когда история с невероятной быстротой помчалась к своему заключению, она расклеилась и стала таким уязвимым человеком, с которым вряд ли кто-нибудь из нас когда-нибудь сталкивался. Хельгенбергер осуществляет эти изменения со сдержанным техническим изяществом, которым мастерски владеют кино- и телевизионные актёры. Конечно, в театре больше может быть лучше. Чуть более кисловатая снисходительность обострила бы её обмен с психотерапевтом, а начало паники сделало бы её более человечной в сцене, где она пыталась найти свое обручальное кольцо. Джулиана почти всегда всё держала под контролем, и было бы тяжело ждать от неё непринуждённости, но, возможно, таково было намерение драматурга. Те, кто полагаются на свой интеллект, зачастую обделены подлинной эмоциональностью.

   Гейл: Мне вспомнилась книга My Stroke of Insight ("Мой инсульт стал мне наукой") нейробиолога Джилл Болти Тейлор, в которой рассказана правдивая историю её собственного столкновения, как учёного, с не столь хорошо задокументированными способностями мозга. И The Spiral Staircase ("Винтовая лестница") - автобиография богослова Карен Армстронг, в который подробно описано, как она пришла к выводу через свой опыт с невыявленной эпилепсией, что религиозный экстаз сильно зависит от химии мозга. Джулиана менее открыта для подобной концепции присутствия других мест в пределах её мозга и того, что внутренний конфликт стимулирует происходящее.

   Ларри: Ретроспективные отсылки, ранний медицинский разговор и воспоминания становятся видимыми через освещение (Скотта Пинни), звук (Энтони Мэттана) и проекции (Брайана Прэтэра, который к тому же спроектировал скудные и загадочные декорации), и художники-постановщики должны быть действительно в напряжении по ходу действия пьесы. Одна пропущенная реплика пустила бы под откос быстро прогрессирующую историю и рассеяла бы иллюзии, которые её сопровождают.

   Гейл: Уайт брал классы биологии в колледже с двухгодичным курсом в Южной Калифорнии и не исключал мысли стать биологом, поскольку его отец - о котором он упоминает в качестве примера человека с интеллектом и уязвимостью, того, что он стремился воплотить в Джулиане - биофизик и физиолог.

   Ларри: Никогда прежде я не был свидетелем такой абсолютной потери кого-то, стоящего на сцене. С текучей режиссурой Иннвэра то же самое происходит и с "железным" реализмом. Это вызвано тем, что исполнители ролей второго плана – особенно Лэнгдон и Кэмпбелл – были на идеальных орбитах вокруг шоу звезды. Без них этой драме, где сворачивание белка - один из основных пунктов сюжета, было бы затруднительно стать по-человечески захватывающей.

   Гейл: Я тоже была впечатлена работой Кэмпбелл в тех трёх ролях, в которых она выступает – сначала как доктор Теллер; затем как дочь Джулианы и Иена Лорел; и, наконец, как женщина, которая теперь владеет летним домом детства Джулианы на Кейп-Коде, упоминаемом в семье как "Другое место". Сцена в конце спектакля между Джулианой и этой безымянной и измотанной домовладелицей великолепна в своей реальности и нежности.

   Лэнгдон выдаёт прекрасную работу как Иен, попадая в эмоциональные фейерверки на полпути через повествование, когда его герой практически раздавлен под страхом и смятением контакта с любимым человеком, который на его глазах становится чужим.

   Выросши единственным братом среди четырёх сестёр, Уайт создаёт гораздо более интересные роли для женщин, чем для мужчин. Четвёртый участник актёрского состава Адам Доншик обременён неблагодарной задачей вдохнуть жизнь в двух плохо разработанных и едва ли необходимых персонажей – научного сотрудника Джулианы постдока Ричарда Силлнера и персонального медбрата по имени Бобби. Он делает это с изяществом и смирением.

   Ларри: Здесь есть дотошное иерархическое наслоение отношений, поскольку Джулиана ведёт схватку со своим другим местом, и представление, которое делает знакомую кино- и телезвезду новой силой на сцене.

   Гейл: И хотя у "Другого места" счастливое и обнадёживающее окончание, попасть туда - тяжёлое испытание. Это - сильная и зачастую мучительная постановка о других местах на нашем жизненном пути, о которых мы предпочитаем не думать, не говоря уже о том, чтобы там побывать. Но с ослепительно блестящей драматургией, актёрской работой и режиссурой, это - то театральное путешествие, которое стоит предпринять.

Barrington Stage Company представляет Марг Хельгенбергер в The Other Place Шара Уайта. Режиссёр Кристофер Иннвэр; художник-постановщик – Брайан Прэтэр; костюмер – Кристина Шешкофф; художник по свету – Скотт Пинни; оригинальная музыка и звуковые эффекты – Энтони Мэттана; подбор актёров – Пэт МакКоркл, CSA; администратор – Майкл Эндрю Роджерс; директор по производству – Джефф Рудэбуш; пресс-секретарь - Чарли Сиденберг.
В ролях: Джулиана – Марг Хельгенбергер; Женщина – Катя Кэмбелл; Иен – Брент Лэнгдон; Мужчина – Адам Доншик. 21 мая – 14 июня 2014 года. Сцена Сен-Жермена, Линдон-стрит, Питсфилд, Массачусетс. BarringtonStageCo.org тел.:413 236-8888.

@JorjaFoxofficia